Вы здесь

«Мы поём для собственного удовольствия»

вт, 22/12/2009 - 12:10
evguenia-bulatova

«Ивушка» – это ансамбль русской песни, состоящий из испанцев. Этакий «курьёз». Если ты никогда их раньше не слышал и вот они выходят на сцену – ты настраиваешься быть снисходительным и немножко умилённым: «Куда им... но стараются!» Но не тут-то было. Они поют здорово. Доказывая, что русские песни – это не только «наше, русское», но и «наше, мировое».

К сожалению, выступают на публике они редко, поэтому если у вас есть шанс их услышать – не упускайте его. Их радиус действия – Мадрид и окрестности, добраться до более отдалённых мест им трудно. Ведь это не профессиональный ансамбль, у каждого из них своя работа, взять отгулы всем одновременно – нереально.
Руководит «Ивушкой» Евгения Григорьевна Булатова – единственная среди них русская. Она из Иркутска, уже много лет преподаёт русский язык в Фонде Пушкина в Мадриде.

Евгения Григорьевна, как родился ансамбль?
Мы начали петь на уроках. Мы в Фонде Пушкина всегда поём на уроках песни – но только когда ученики сами изъявляют желание. Методика ни в коем случае не рекомендует давить их русскими песнями, потому что некоторым не нравится петь, некоторые не умеют, стесняются. Я помню замечание одного нашего ученика, который побывал в Москве на курсах: «Всё хорошо, только вот нас всё время заставляли петь, а я петь не люблю». И вот однажды я просто иду по коридору и слышу, как в одном классе две девушки поют на уроке под гитару, и поют очень хорошо, слаженно. Я открыла дверь и говорю: «Можно, я послушаю?» – «Конечно!»... С тех пор мы начали петь втроём: Эстела, Анхелес и я... И в то же время я пела с учениками-мужчинами: с Карлосом и Луисом. Почему-то те и другие пели всегда по отдельности. Были мало знакомы... А потом я им предложила объединиться. Карлос Палао пригласил нас репетировать в свой дом, и мы начали петь вместе. И получилось неплохо. Мы, конечно, долго и много работали. Потом к нам ещё приходили и уходили люди, и, в конце концов, остался вот этот стабильный контингент из 10 человек. Сначала у нас было две гитары, а чуть позднее появилась Радойка, аккордеонистка...

А что за имя такое интересное?
Сербка. Первый свой диск мы записали в гараже у Карлоса. Диск очень слабенький, с ошибками – музыкальными и лингвистическими. Но мы очень им гордимся: он – наш, мы его проработали. А потом мы начали уже петь серьёзно. И получилось так, что поскольку я их организовала, я стала как будто руководительница. Репетиции наши всегда проходят очень долго, по 4-5 часов. Но собираемся мы редко, хорошо, если один раз в месяц, потому что их всех очень трудно собрать, они все женаты, замужем, дети, работа... Но собираемся с большим удовольствием. После репетиции они любят устроить небольшое застолье. Это по-испански – обязательно. И получается очень хорошо. Иногда после репетиции начинается пение для себя. Когда мы где-то ужинаем, можем пропеть до утра, если нам ресторан разрешает. И поём на всех языках. Мы поём, например, очень красивую песню на сербском языке, Радойка нас научила. Эстела прекрасно поёт португальские фадо... Но это уже потом, когда серьёзные дела кончаются.

Вы репетируете по домам, не в школе?
Нет, в школе мы собирались много лет, но потом на нас нажаловались соседи, что мешаем, и нам пришлось уйти. Собираемся теперь только по домам, у кого квартира позволяет. Летом однажды, я помню, поём мы у Карлоса дома, окна были открыты. Пришла его жена с работы и говорит: «Посмотрите, что там делается на улице!» Там народ стоит под окнами и слушает!

Мы стали сначала выступать в посольстве для наших учеников (посольство раз в год открывает нам двери для новогоднего праздника), потом нас начали приглашать в различные библиотеки и культурные центры, показали на «Антенна 3». И так как-то нас узнали. Мы стали получать э-мэйлы с просьбой взять в хор. Но обычно просят русские. А русских мы не берём. Потому что наш хор всё-таки специфический, в нём – испанцы, поющие по-русски, и в этом изюминка. Некоторые культурные центры нам платили деньги. Маленькие, сколько даёт министерство культуры на такие мероприятия, но платили. И это тоже нам было приятно.

Делите деньги между всеми?
Нет, что вы! Мы кладём их в кубышку, в общий фонд. Например, обедаем вместе. Мы все любим выступать, о деньгах мы никогда не думаем. Мы не тот коллектив, чтобы работать за деньги. Но мы любим петь, поэтому куда бы нас ни приглашали – мы соглашаемся, если можем собраться. Вот, например, был благотворительный концерт после цунами в Таиланде – и мы пели вместе с другими коллективами, было очень приятно, что вот нас нашёл же кто-то и пригласил на этот концерт... А когда сюда приезжал Владимир Путин, будучи президентом, московское телевидение делало программу об Испании, и в эту программу вошли мы. И нам звонили потом ну целый месяц из разных городов России! В общем, мы прогремели. В последние годы мы выступали на крупных мероприятиях: вручение премии за лучший перевод, годовщина Агустина Бетанкура... А в мае нас приглашало испанское радио, в котором есть отдел на русском языке. И там, на радио, мы записали диск. Он получился гораздо лучше, чем первый.

Среди вас есть одна певица-профессионалка, да?
Да, есть у нас такая. Роса Микас. Она не работает как певица, она обычная служащая, но у неё профессиональная школа. Конечно, её с нами рядом даже и поставить нельзя, потому что у неё очень красивое профессиональное сопрано. Но к нам она хорошо вписалась. И всё время шутит: «Только смотрите, не выгоните меня из хора!» Потому что она понимает, что её голос не совсем соответствует нашему уровню. Мы её выпускаем солировать иногда, когда у нас длинный концерт.

Вот вы говорите: русских не берём. А не затесался ли у вас там полурусский человек? Мануэль?
У него оба родители испанцы, из «испанских детей», просто он в России родился, поэтому говорит по-русски совершенно свободно.

Они продолжают учиться в Фонде?
Нет, многие уже не учатся. А многие на какое-то время возвращаются и потом опять уходят. Но все мы вышли из Фонда Пушкина. Это наша Альма Матер.

У них у всех высокий уровень русского языка?
Нет, не очень. Некоторые лучше говорят, некоторые хуже, но, во всяком случае, для того, чтоб петь всем вместе по-русски, у них уровень достаточный.

Я помню, как в университетском театре на русском языке, которым руководила Светлана Малявина, у актёров тоже было отличное произношение. Но я услышала, как один мальчик-актёр за кулисами сказал про публику: «Как они смеялись! А я даже не понял, что я такого смешного сказал!» Я думаю, это он так просто, пошутил.
Конечно, этого не может быть. Это как в переводе – ты не можешь хорошо перевести, если не совсем понимаешь фразу. И сыграть тоже нельзя. И спеть.

Ivushka

У вашего хора удивительно русская интонация. Вы с ними смотрите какие-то записи, что ли?
Ну, во-первых, они все страстные любители музыки. У них дома огромные коллекции дисков. Они смотрят фильмы, и слушают музыку, и чувствуют её. Они знают всё-таки русский язык, русскую историю, литературу. Они проникаются этим. На концерте, когда мы поём «Грузинскую песню» Булата Окуджавы («Виноградную косточку...»), Эстела начинает плакать. Потому что она настолько чувствует, как это красиво, как чётко сказано, как ярко выражена философия жизни у него в песне... И я ей говорю: «Ты попробуй только у меня заплачь на концерте! Потом поплачешь». Так что они очень глубоко, до слёз даже, могут понять какие-то песни. И мне это очень приятно. Потому что нельзя петь слова песни, песню надо прочувствовать, и они чувствуют.

Но не всегда. Вот «Судьба» («Никто нас в церкви не венчал...»), которая у нас сейчас идёт на «ура»... Я им первый раз поставила, они говорят: «Нет, нам что-то не нравится». Ну, не нравится – не надо, и я её убрала. Выставила через несколько месяцев: «Давайте вернёмся, давайте послушаем ещё раз». Попробовали – и выучили. Она очень нравится публике. И им уже нравится. Так же и с знаменитой нашей песней «Кадриль» («Когда-то россияне...»). Им не понравилось, но я их всё-таки уговорила, потому что нужна была какая-то весёлая песня. И теперь они уже сами предлагают включить её в концерт.

Какие планы у ансамбля?
Продолжать репетировать, выступать там, куда нас позовут, искать новые песни. Чтоб не петь всё время старые песни, как мы лет десять уже поём «Ой мороз, мороз».

Во время концерта

Не было моментов что вам всё это надоело?
Никогда! Это такое удовольствие! Вот несколько лет назад они мне предложили пойти в парк Ретиро петь. Тогда Карлос работал деканом юридического факультета в Автономном университете. Я говорила в шутку: «Я-то пойду петь в парк, я же иностранка, а вот как пойдёт петь в парк декан юридического факультета?» У нас не лежало чемодана никакого открытого, мы не собирали денег. Мы просто пели для своего удовольствия. Пришла масса наших знакомых, вокруг нас стояло очень много людей. Несколько раз проехала полиция, остановилась, послушала тоже. Кто хотел – подпевал. Было очень здорово.

Причём мы за эти годы так сдружились, что они никого нового не хотят в хор. Правда, вот Бланку пригласили, она тоже наша ученица. Она студентка университета и параллельно учится пению. У неё голос – чистейший, сопрано. Ребята шутят: «Не дай Бог, устанет от нас и нас бросит», она же маленькая – ей 19 лет. Она тоже пришлась очень кстати.

Вы – единственная русская среди испанцев – чувствуете себя в своей тарелке?
Конечно! Я здесь сколько лет живу! Мне это дом родной – Испания! Я всю мою сознательную жизнь, начиная с 18 лет, связана с испанским языком. В Иркутском институте иностранных языков (как он тогда назывался) я учила английский и немецкий, и приехал к нам новый ректор, это было начало 60-х годов. Когда-то, юношей, он участвовал в испанской гражданской войне и был влюблён в Испанию. И от него повеяло Испанией. Он организовал курсы испанского языка, но меня на эти курсы брать не хотел, потому что я уже начала учить немецкий как второй язык. Он сказал: «Девочка, тебе будет трудно». «Девочка» всё-таки настояла и вошла в эту группу. И доросла до заведующей кафедрой испанского языка. И была ею много-много лет... Но до этого я долго училась, заканчивала аспирантуру в Ленинграде.

Потом, у нас же вся классическая испанская литература переведена на русский язык, поэтому мы все на этой литературе воспитаны. Хорошо знаем историю Испании, литературу, культуру.

«Мы» – это испанисты?
И вообще все русские! В каждой библиотеке, в каждом доме всегда был «Дон Кихот». Обязательно – Пушкин, Толстой и Сервантес. Я уверена, что русские в этом плане более сведующие, чем испанцы в отношении русской литературы.

Когда вы приехали первый раз в Испанию?
В Испанию я приехала в первый и последний раз в 1988 году. И с тех пор живу в Испании. Приехала на работу. Меня послала Москва преподавать русский язык в Ассоциацию Испания-СССР. Её филиалы были по всей Испании. Два года я работала в Виго. И немножко говорю по-галисийски! Мне очень нравится галисийский язык: красивый, мягкий. У меня до сих пор иногда проскальзывает галисийская интонация, потому что интонация – это первое, что липнет... Была работа, было интересно, всё шло хорошо – и идёт.

В Иркутске часто бываете?
Каждое лето езжу туда – ведь это мой дом.

Ваши отношения с пением?
Русский народ весь поёт, почти весь. У меня пела мама, пел отец. Отец играл на гармони. В университете я всё время пела... Ходила и в драматический кружок, и в хор. Одно время училась играть на гитаре. Но ноты читать я не умею, в этом смысле я самая «безграмотная» в ансамбле. Вот Роса, как профессионал, вообще петь без нот не может. У меня же всё – в голове.

Какая испанская музыка вам нравится?
Лично я люблю фольклорную музыку. Ещё люблю Хулио Иглесиаса, Маноло Эскобара, Хосе Луиса Пералеса – ученики надо мной по этому поводу смеются. Мой любимый ансамбль – El Consorcio, они раньше назывались Mocedades. У молодых певцов мне тоже некоторы песни нравятся.

Если вы такая «галисийка», вам, наверное, нравится Амансио Прада?
Очень!

Всё-таки, как филолога, хочу вас спросить (хоть и не в тему): что вам нравится из современной испанской литературы?
Обожаю Антонио Гала. За его язык. По книгам Антонио Гала можно изучать испанский язык, как по учебнику. Чистый, красивый! Я все его книги прочитала, последнюю еще не дочитала, «Los papeles de agua». Читаю Хуана Марсе, Хосе Луиса Сампедро. Обычно я «открываю» для себя писателя и начинаю искать другие его книги. Артуро Переса Реверте я прочитала две вещи, и мне очень понравилось, но больше я не стала читать, потому что уже поняла, что это за писатель.

А из русской?
Татьяна Толстая и Виктория Токарева. «Мужскую» литературу я меньше знаю, что-то я перестала её читать. Я современную русскую литературу, честно говоря, читаю мало, больше классику перечитываю. Читаю только, чтобы быть в курсе, потому что спрашивают ученики.

Вам интереснее современная испанская литература, чем русская?
Да, мне нравится больше. Я не вижу суперинтересных книг, суперинтересных фильмов в России. Нету. Застой какой-то.

А детективы читаете?
Я любительница детективов как вида отдыха. Но я читаю только хорошие детективы: Акунина, Маринину, Дашкову...